225 минут. Именно столько мне потребовалось, чтобы снять гипс и убедиться, что мой перелом сросся. В сентябре я сломал руку и целый месяц провел в гипсе, ежедневно засовывая его в пакет перед утренним душем.

В среду, 16 октября, мне предстояло лишиться архитектурной конструкции с моей руки, ведь эстетического удовольствия она мне не доставляла, а лишь причиняла дискомфорт.

Оказавшись в травмпункте, я, не мудрствуя лукаво, уточнил в регистратуре «где снимают гипс» и отправился в гипсовую. Там мне разрезали повязку и сломали лангетку, а моя покрывшаяся морщинами рука, наконец, выбралась на свет.

Процедура заняла несколько секунд. «Делов-то…», — подумал я. Однако это был лишь начало, первый этап квеста.

— Кто последний в 226?

— Я.

— Буду за вами. А много вообще людей сюда?

— Все!

Последняя фраза прозвучала как гром среди ясного неба: около кабинета сидели более 30 человек. Более того, сразу после меня очередь начала расти, как на дрожжах, и примерно за полчаса увеличилась вдвое. За это время фраза «Кто последний?» стала хитом всех приходящих.

Очередь двигалась медленно. Периодически люди задерживались всего на пару минут, так как получали лишь талон на снятие гипса. Однако существенно это очередь не продвигало: доктора то отвлекали, то пациенты заходили по вызову, а иногда кабинет вообще оказывался пустым.

«Болит?» — спросила меня бабуля, сидящая по-соседству, указывая на морщинистую руку. Я утвердительно кивнул головой. «У меня тоже палец болит», — ответила она. Как потом оказалось, гипс я снял раньше времени. Бабуля мне пояснила, что сначала следовало бы посетить доктора, а потом уже снимать лангетку.

«Да у них квест целый. Потом вас еще на рентген отправят, а потом снова в 226», — заметил мужчина. Во время двухчасового ожидания приема многие по-разному выражали свое недовольство. Кто-то просто «залипал» в телефон, кто-то активно ругал доктора за «скорость», кто-то предлагал поселиться здесь или занимать очередь в шесть утра.

«А почему же здесь нет „бережливого производства“… Первый прием могла бы провести и обычная медсестра», — начинала возмущаться беременная женщина, которая поддерживала супруга со сломанной ногой. «Не нервничай. Тебе нельзя, а то молоко пропадет», — успокаивала ее женщина из регистратуры.

Спустя два часа подошла и моя очередь, однако прямо передо мной тучная женщина протянула свой талон. «Ну куда же вы без очереди???» — начали возмущаться бабули. Я решил промолчать, но подумал, что рано или поздно все это ей вернется назад. И, действительно, не прошло и пары минут, как перед кабинетом с рентгеном она сидела с грустным видом.

— У них технологический перерыв на полчаса.

— Буду тогда за вами.

Теперь очередь стала расти около кабинета с «излучениями». Отсидев еще 20 минут, я захотел в туалет. Искать его долго не пришлось — он располагался в соседнем кабинете. Внутри было темно и я нажал на включатель около двери. Бинго! Свет выключился в коридоре.

Тогда я включил фонарик и осмотрел темное помещение. Внутри включателя не было. Я повторил историю с выключением света в коридоре и в итоге решил понадеяться на телефонный фонарик.

Выходя из туалета, я увидел надпись на ярком фоне «Ведется видеонаблюдение», а рядом с табличкой висела икона Николая Угодника. Позже я убедился, что за нами наблюдает не только святой с лика, но и расположенная выше камера. «Цифровая трансформация, — подумал я. — Света в туалете — нет, а камеры — есть».

Час от часу травмпункт не уменьшался в количестве посетителей. Однажды в здание «припрыгал» юноша в форме с двумя напарниками. Я сразу сообразил, что он с финала федеральных соревнований «Зарница», которые проходят в Рязани. Выяснилось, что студент из Бурятии повредил ногу на состязаниях. «Скажем, что упал», — заметил его напарник.

После рентгена я вновь оказался в очереди в 226 кабинет. Здесь стало значительно веселее: люди сдружились и, наверное, смирились со скоростью продвижения и болтали на разные темы. На свободной скамеечке лежал ребенок, который точь в точь повторял мэм с человечком, который лежал в луже слез. Именно так я и представлял оригинал.

Прошло уже более трех часов и боль от руки стал выбивать голод. Об этом думал не только я. В очередь вернулся мужчина, который рассказал, что в буфете закончилась еда. Но скоро все закончилось и для меня. Моя кость успешно срослась и врач отправил меня за получением больничного. Я старался пояснить, что он мне не понадобиться, так как я не пропускал работу из-за травмы, но он настоятельно просил закрыть больничный лист и вернуться к нему с документами.

В очередном, четвертом за три с половиной часа, кабинете женщина пыталась разобраться в компьютерной программе. Не исключено, что это был Word. Дождавшись своего череда я вновь сказал, что мне не нужен больничный.

— Я могу оставить вам документы и не возвращаться к врачу?

— Да ему все равно в принципе. Мне что, писать отказ от больничного?

— Пишите отказ.