Корреспондент «КП» нашел в прибалтийской республике местечко, где скрывался от заключения последний правитель Рязани

Помнят рязанское начальство

Поселок Стаклишкес расположен между тремя городами Литвы – Вильнюсом, Каунасом и Алитусом. Сельский пейзаж: поля, перелески, ручейки среди деревьев. В двух километрах за небольшой рекой Веркне проходит современная автотрасса Е-28 (Калининград-Вильнюс-Москва), по которой идет поток фур с транзитными грузами.

В придорожном бистро официантка, едва услышав, что я из Рязани, тут же откликнулась:

– У нас тут раньше Рязань всем правила.

«Наверное, вспомнила эпоху СССР, – решил я. – В те времена в Прибалтику из РСФСР часто присылали по специальной партийной путевке то второго секретаря райкома, то прокурора, то военного комиссара».

– А кто у вас здесь из Рязани управлял? Какой начальник?

– Князь ваш.

– Князь?!

И тут я вспомнил, что читал об этом в исторических книжках. В 1521 году последний правитель Великого княжества Рязанского, потеряв надежду вернуть себе престол, ускакал с верными слугами в Литву…

Преступник или жертва тирании?

Иван Иванович (одновременно правнук Олега Рязанского и Дмитрия Донского), родился в 1500 году. Мать его, княгиня Аграфена, на рязанской земле оставила свое имя в названии села Агро-Пустынь (ранее «Аграфенина Пустынь»). Отец у мальчика скончался рано, и все детство княжичу пришлось наблюдать, как московский государь Василий III присылает матери письма с приказами: «Пошли-ка ты, княгиня, людей туда-то» или «Такого-то усмири, чтобы не смел буйствовать». Подрастающему Ивану на побегушках у москвичей служить не хотелось: в 1517 году, став юношей, он круто взял управление в свои руки. В Москве забеспокоились и вызвали Ивана Ивановича в гости, как бы для обсуждения важных дел. Юноша поехал – и оказался прямиком в сыром каменном подвале. «Ты, предатель, – говорили ему тюремщики, – с крымским ханом переписку вел». В темнице князь провел больше трех лет. Мать его за это время ушла в монастырь, а Рязанский кремль занял московский отряд во главе с воеводой Хабаром. Но вот в 1521 году на Москву напал крымский хан. В городе поднялась суматоха, а на пороге тюрьмы появился рязанский дворянин Ворыпаев. «Быстрее, князь, – сказал он, – бежим отсюда!».

Несколько месяцев освобожденный узник прожил в селе Шумашь, но, увидев, что никакого восторга у подданных по поводу его возвращения нет, предпочел эмиграцию. Великий князь литовский Жигимонт Казимирович (он же польский король Сигизмунд I) принял беглеца и дал ему в управление крохотный поселок Стоклишки в Трокском воеводстве.

Грибы с глазами не говорят по-русски

Сегодня в Стаклишкес тоже живет не больше 3 тысяч человек. Как и во всей Литве, дороги чистенькие, перед домами разбиты клумбы, местные жители приветствуют друг друга через улицу взмахом руки.

Улицы Рязанской в поселке,к сожалению, нет. Зато местный мальчишка по имени Йонас поразил меня наклейкой на своей школьной сумке. Там был нарисован гриб-боровик, весело глядящий из-под шляпки широко раскрытыми глазами: «Их едят, а они глядят…»

– Откуда у тебя эта картинка?

– Не знаю, приятель подарил.

С Йонасом нам пришлось разговаривать по-английски, поскольку литовских слов со времен армейской службы я помню немного, а он русский в школе уже не учит.

Полную версию статьи читайте в «Комсомольской правде – толстушке» от 29 мая

Читайте также в номере:

• Чем порадует горожан «Орешек-2008». Расписание и схема праздничных мероприятий.
• Жильцы рязанских домов рискуют отравиться угарным газом. На Пушкина, д.14 дымоход уже обрушился, кто следующий?