75 лет назад, 2 февраля 1943 года, окруженные гитлеровские войска на Волге (примерно 90 тысяч человек) капитулировали. На советско-германском фронте наступил перелом. Но в основании этой победы лежала 4-месячная оборона, где самый северный участок, около Сталинградского тракторного завода, достался солдатам, прибывшим из Рязани.

Жили в Божаткове, учились в Никуличах

124-я стрелковая бригада, которую в Сталинграде называли «Рязанской», формировалась в первую венную зиму на Южном Урале. Командный состав в основном приехал с Дальнего Востока, где во всех частях командиры взводов, рот и батальонов постоянно писали начальству рапорты с просьбой послать их на фронт. Технические службы были созданы в военных лагерях Башкирии — по воспоминаниям ветеранов, в связисты набрали недавно освобожденных из лагерей заключенных, желавших сражаться за Родину. В мае 1942 года наполовину собранную бригаду посадили в железнодорожные эшелоны и перебросили в Рязань.

Части бригады расположились в пригородных селах Божатково, Хамбушево, Стенькино

Части бригады расположились в пригородных селах Божатково, Хамбушево, Стенькино. В бригаду стали зачислять рязанских призывников 1924 года рождения, которые приходили по повесткам в военкоматы. Начались учения на специально огороженных полях за Никуличами, в районе нынешнего «Центролита» и нефтеперерабатывающей компании. Новобранцев учили ползать, преодолевать препятствия, не бояться танков.

Командиром бригады был полковник Сергей Федорович Горохов, сражавшийся с первого дня войны на польской границе. Начальником штаба у него был подполковник Павел Васильевич Черноус, а комиссаром — Владимир Александрович Греков. Письма от родных и близких вся бригада получала на полевую почту № 48204.

Огромную роль в будущем бригады сыграло знакомство полковника Горохова с начальством научно-испытательного полигона Красной Армии в Щурово (под Коломной). До войны там проходили испытания новой техники, учились взаимодействовать танкисты и артиллеристы. Имелись траншеи, укрытия, мишени. Даже в трудные военные месяцы на полигоне держали неограниченный запас боеприпасов. «Привозите своих бойцов, — сказали шуровцы Горохову, — учите их бить фрицев у нас».

Бригада получила отличную оценку проверяющих

Между Рязанью и Коломной начали курсировать грузовики с пулеметчиками, минометчиками, противотанковыми расчетами, артиллеристами. Солдаты 124-й бригады готовились к будущим сражениям, доводя мастерство до высшего уровня. Вскоре была проведена инспекция бригады, присланная из Москвы маршалом Ворошиловым. Бригада получила отличную оценку проверяющих. Командующий Московским военным округом генерал Артемьев вынес вердикт: «Бригада сколочена и готова к выполнению боевой задачи».

Известия о поражениях их не сломили

Еще до отправки на фронт были приняты меры по укреплению боевого духа 124-й стрелковой бригады. Для этого потребовалось примерно наказать «пособников врага». В июле 1942 года состоялся суд над бойцом Твердохлебовым, собиравшим вражеские листовки, которые сбрасывали с немецких самолетов над Рязанью, прятал и пытался раздавать. Трибунал его приговорил к 10 годам лагерей. Кроме него, была поймана какая-то «гражданка Григорьева», тоже раздававшая нацистские листовки красноармейцам. Она оказалась пробравшейся из оккупированного Орла шпионкой Грачевой.

В конце июля бригаде был зачитан приказ № 227 («Ни шагу назад!»), 8 августа вручено боевое знамя — и батальоны начали грузиться в эшелоны. Однако вместо запада поехали на юг. Когда миновали Саратов, командиры начали возмущаться: «Почему нас везут в тыл?» Только через два дня они узнали, что враг прорвался к самому Сталинграду и уже начались бои за город.

В Саратове рязанские стрелки встретили первые поезда с ранеными. Сначала комиссары запрещали общаться с отступавшими. «Мы думали, — вспоминал политрук Марк Спевак, — что ободряющего скажет им изувеченный человек… Но опасения оказались напрасными. Голоса охающих заглушили уверенные, бодрые пожелания: «Бейте его, ребятки. Он, подлюга, почище нашего драпает, когда его долбанут».

Группа полковника Горохова

25 августа эшелон с вагоном полковника Горохова выгрузился в степи, а 28 августа бригада под огнем немецкой авиации уже переправилась через Волгу, чтобы встать на защиту Сталинграда.

Один из командиров так описывал первые впечатления от города: «Ни одного целого дома… Недалеко от переправы, на улице, прямо на асфальте, виден разбитый вражеский самолет. Мостовые, тротуары завалены крошевом битого кирпича, штукатурки, стекла, обгоревшей мебелью, домашней утварью… Улицы перегораживают перевернутые автомашины. Всюду воронки. Вот на боку лежит трамвай…»

Бригада, значительную часть которой составляли рязанцы, заняла оборону у городского района Рынок и знаменитого Сталинградского тракторного завода. Штаб располагался в недостроенном Доме культуры предприятия. Немецкий генерал Хубе так описал первый бой за Рынок: «29 августа около 17 часов мотоциклетный батальон с танками атаковал русских, но отступил с большим уроном. Рынок был потерян».

Рядом сражались моряки, танкисты, полк НКВД, рабочие отряды. Когда севернее и южнее тракторного завода гитлеровцы прорвались к Волге, там осталась группа частей, которую даже в официальных отчетах 62-й армии начали называть «сводная группа полковника Горохова».

10 сентября батальон капитана Цыбулина встал насмерть на пути очередного немецкого наступления. В подразделении к концу дня остался в строю только один воин из пяти, но с позиции они не отступили. Во всех ротах и батареях сражающегося Сталинграда был зачитан приказ по армии, ставивший в пример батальон Цыбулина. Комбат был награжден только что учрежденным орденом Александра Невского.

Сражения в развалинах

В сентябре 1942 года в 124-ю стрелковую бригаду приехал Константин Симонов, известный писатель и военный корреспондент. В землянках под огнем он прожил с бойцами и командирами четыре дня. В своих фронтовых очерках он описал подвиги батальона 23-летнего лейтенанта Вадима Ткаленко.

Немецкий генерал Ганс Дерр, сражавшийся напротив, писал: «За каждый дом, цех, водонапорную башню, железнодорожную насыпь, стену, подвал и, наконец, за каждую кучу развалин велась ожесточенная борьба, которая не имела себе равных… Несмотря на действия авиации и артиллерии, выйти из ближнего боя было невозможно».

Все меньше оставалось в строю бойцов, набранных в Рязани — они либо гибли, либо их увозили ранеными в тыл, и все больше приходило на их места местных мобилизованных. Из подручных материалов, найденных на разгромленном заводе, солдаты 124-й бригады устроили наплавной мост и три канатно-паромные переправы на острова Зайцевский и Спорный, через которые получали снабжение. Немецкие самолеты много раз пытались разбомбить мостик и паромы, но никак не могли в них попасть. Если же пару звеньев выбивало волнами, саперы восстанавливали повреждение за час.

2 ноября последовало самое большое немецкое наступление. Соседняя 149-я бригада была разгромлена, ее командир убит. Все здания вокруг были разрушены, советские командные пункты находились то в колодце, то в большой бетонной трубе под насыпью. 18 ноября бой продолжался 18 часов подряд. Это была последняя попытка гитлеровцев продвинуться вперед: на следующий день уже началось наступление советских войск севернее и южнее Сталинграда.

За все время обороны на участке полковника Горохова ни разу не побывали ни командарм Чуйков, ни начальник штаба армии Крылов — полностью доверяли командиру бригады. А из Военного совета фронта постоянно шли радиограммы: «Обеспечением ваших частей занимаюсь лично сам. Хрущев».

Победители проследовали через Рязань

С конца ноября, когда вокруг гитлеровцев в Сталинграде сомкнулось кольцо окружения, «рязанская бригада» тоже двинулась вперед. Было трудно: например, целых 9 дней шли бои за высоту на окраине Сталинграда, где стоял разбитый паровоз.

8 декабря из Москвы поступил приказ за личной подписью Сталина: «Назначить заместителем командующего войсками 51-й армии полковника Горохова Сергея Федоровича, освободив его от должности командира 124-й стрелковой бригады…» Вместо прежнего командира в штаб перед Новым годом приехал новый — полковник Илья Магалашвили. Он и сообщил офицерам о скором переводе всей бригады на центральный участок фронта, в Калининскую область.

За бои в Сталинграде 1083 военнослужащих бригады были награждены орденами и медалями.

Переезд продолжался почти весь февраль 1943 года. 15 февраля, во время короткой остановки на станции «Рязань-2», командование бригады посетили представители Рязанского обкома партии, которые встретились с командирами и политработниками бригады и вручили подарки от трудящихся Рязани и области.

Офицер Степан Чупров записал тогда в дневнике: «15 февраля. …Вот они, знакомые окрестности города Рязани. Слева виднеется деревня Божатково, где весной 1942 года стоял первый батальон капитана Цыбулина и моя пулеметная рота. Поля Рязанского района! На этих полях зарождалась наша боевая слава. Многие из нас имеют в том городе знакомых, друзей. Вечером, в 17.00, эшелон подошел к перрону станции Рязань-2… Для встречи с воинами, командованием нашей 124-й отдельной стрелковой бригады прибыли руководство обкома и другие партийные работники города и Рязанской области… В вагоне комбрига состоялась 15-минутная беседа. Были вручены подарки от трудящихся Рязанской области, обкома партии. Подполковник Греков в ответ подарил два немецких трофейных автомата со снаряженными магазинами к ним…»

В 1943—1944 годах «рязанским сталинградцам» предстояло пройти трудными дорогами — через белорусские леса до границ Польши. Впрочем, сражались наши земляки в Сталинграде и в составе других дивизий, бригад и полков. Уже школьники XXI века неоднократно слушали рассказы двоих ветеранов — Константина Сергеевна Гришанова из Елатьмы и Александра Спиридоновича Рябцева из Рязани. Каждый год собираются почтить память предков дети и внуки героев. Историческая память становится одной из основ любви к Родине у следующих поколений.